сто странностей одного дня.

Это кафе сразу показалось мне слишком пустым для этого времени суток. Обычно здесь полно парочек, о чем-то шушукающихся за дальними столиками, шумных компаний, громко обсуждающих и неприкрыто ржущих над всем, что видят и занятого вида бизнесменов, постоянно косящихся на вышеуказанных и в итоге уходящих с довольно раздраженным видом.  Никогда не понимала это всеобъемлющее желание пытаться работать в местах общественной подачи быстрого питания. Это бессмысленно. Но сегодня в небольшой кафешке на пересечении третьей и пятой улиц не было никого, кроме меня и откровенно скучающего персонала. Странность номер один.

Шум улицы обычно подавлялся внутренним шумом заведения, так что слышать, как снаружи ездят машины, разговаривают люди и лают бродячие, и не только, собаки было необычно. Настойчиво гипнотизируя стоящую передо мной чашку кофе, так и не тронутую по прошествии получаса, я отчетливо слышала, как на светофоре гудят нетерпеливые такси.  Спиной я чувствовала, как нахального вида официантка прожигает меня взглядом, поэтому по старой привычке в очередной раз взлохматила волосы на затылке, будто пытаясь стряхнуть ее взгляд. В очередной раз не помогло. Наверное, впервые за все то время, что я заглядываю в это кафе, на меня целенаправленно обратили внимание. Странность номер два.

Несколько секунд я искренне пыталась сосредоточиться на поглощении горячего крепкого напитка, но все мои старания пошли прахом в тот момент, когда я поняла, что кофе уже давно остыло, и только высшим силам известно, как оно еще не покрылось тонкой корочкой льда из-за отсутствия моего к нему внимания.  Обычно напиток не успевал перестать испускать едва заметный пар, как я залпом выпивала его и, посидев еще пару минут, уходила дальше, бродить по улицам, но сегодня от одного вида чашки с эмблемой заведения на меня накатывало ощущение предписания. Будто бы все слишком обыденно, отчего что-то во мне противилось обычному положению вещей. Странность номер  три.

Слишком хрупкую тишину рушит тонкий звонок колокольчика, который, как оказалось, подвешен прямо над дверью. До этого я и понятия не имела, что здесь есть подобные глупости, потмоу что заведение всегда казалось мне из тех дешевых забегаловок. Довольно глупо оценивать  подобное место по таким вот глупостям, но все-таки мне почему-то казалось, что маленький серебристый колокольчик на голубоватой ленточке повесили буквально вчера, и из-за этого я не видела его раньше. Странность номер четыре.

Послышались твердые шаги, направляющиеся прямиком к барной стойке, низкий голос, заказавший, кажется, не фильтрованного темного  пива, а следом за этим прямо передо мной, спиной ко мне, за соседний столик сел темноволосый парень. Рядом с тем местом было большой окно с открытой настежь форточкой, так что он спокойно достал пачку сигарет и закурил, едва слышно щелкнув зажигалкой. Кажется, здесь нельзя было курить, но никто из персонала не сделал ему замечания. Даже парнишка, принесший посетителю его заказ. Тот тут же расплатился, после чего официант поспешил удалиться. Какое-то время незнакомец просто сидел, изредка скидывая пепел прямо на улицу, а я все продолжала настойчиво вглядываться в его затылок, отчего парень несколько раз взъерошивал волосы на затылке. Странности от пяти до девяносто девяти. 

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем парень засунул пачку обратно в карман,  допил остаток напитка, оставшегося в стакане, и вышел, скользнув по мне невидящим взглядом, дав мне возможность увидеть его  лицо. Ничего особенного, такого, что вполне нормально могло впиться мне в память.  Он ушел, скрывшись в толпе, а спустя пару минут, допив кофе, ушла и я, но в абсолютно противоположном направлении.

Но куда бы я ни шла. Сколько бы  не прошло времени с того дня. Я все еще, в подробностях, помню его лицо.

Странность сотая.