Картонная "русалка"

У меня в черновиках болталась рецензия на «Русалку» Анны Меликян. И я решила выложить её, чтобы не лежала без дела 

Итак, жила-была у самого синего моря маленькая девочка Алиса. Балерина, которую не взяли в танц-класс, дочь воображаемого моряка дальнего плавания и, по-совместительству, юродивая с магическим даром исполнть желания. Однажды она решает уехать, и случайно насылает на свой посёлок ураганище. «Если людям некуда деваться, они едут в Москву» — говорит Алиса на смещённой бурей береговой полосе, среди разрушенных домов и снующих туда-сюда мчсников.

Вторая часть картины — это Москва, причём такая картонная, что меня аж коробит.

Гламур, глянец, бренды — всё это смешали в одну кучу и нашпиговали её социальным подтекстом. Неудачно получилось. Саша, в которого влбляется Алиса, действительно принц — образ нового русского середины нулевых; он продаёт участки на луне, а в свободное от работы время прожигает жизнь, устраивая у себя дома оргии. Каждый вечер он отправляется умирать: то с крымского моста прыгать, то пьяным выбежать на автостраду, Алисе он объясняет ситуацию так: «А зачем мне куда-то бежать, мне и тут хреново». Очевидной ошибкой стало перемежение документальных кадров уличных беспорядков и постановочного эпизода в милиции после этих самых беспорядков. Глаз автоматически не принимает общий фантазёрский тон постановочного кадра после серьёзного. Общий цветасто-праздничная стилистика замыливает серьёзные проблемы, которые тут вроде бы подразумеваются.

Тон картины — тон амели, который Меликян, ученица Соловьёва, очень удачно вписала в рамки постмодернизма первой своей полнометражной картиной («Марс» с Гощей Куценко). Удачно этот тон приходится и в первой половине «Русалки»: глаза разбегаются от многочисленных авторских находок. Если главный герой «Марса» собирал рассыпанные голубые ябоки, то Алиса заставляет яблоню сбрасывать плоды одной своей чудаковатой улыбкой. Череда разноцветных кадров, проносящися вслед за маленькой Алисой, тоже несомненный плюс. В общем, вся первая половина работы претензий не имеет. 

Что ещё интереснее, социальное, которое так портит картину в городских декорациях, только красит прибрежные кадры. Люди огромной толпой мчаться посмотреть конец света — солнечное затмение. Изначальная абсурдность, с которой подан этот эпизод, начисто стирает серьёзность (ведь никому и в голову не придёт искать национальной идеи в этаком забавном каламбуре), значит, эпизод сказан авторским языком, значит — получилось.

Но город всё-таки коробит. Надуманность и фантазёрство не подходят для трагедии; по крайней мере, в рамках этого фильма. А кино действительно трагично, потому что русалочка Андерсена умерла, а русалочка-Алиса, в соответствии с жанром, попала под машину. Мне было очень жаль, потому что, несмотря на все недостатки фильма, Мария Шалаева игарет бесподобно, ей веришь, к её героине привыкаешь. Вот такая грустная история.

з.ы. Мне показалось странным, что в интеренете к «русалке» и «Марсу» я нашла только хвалебные рецензии из серии «у русского кинематографа есть будущее» (в отичии от закрытого показа, где картину назвали инфантильной). Несомненно, у «Русалки» есть весомые плюсы, но на мой вкус и цвет, лучше непрофессионально, но живо, чем АМЕЛИшно, но картнно.